Глава 2.

Челночный извоз. Беспредел советской таможни.

«Кто спешит к богатству, тот не останется честным».

Соломон

И какой же мы товар везли в Турцию? Сейчас вспоминаешь и просто, смешно становится. По наивности, считая, что мы, живя в развитом социалистическом обществе, купаемся в роскоши и естественно предполагали полное загнивание Запада. А когда оказались в захудалом портовом городке Трабзон, то просто обалдели. Весь наш российский товар, сковородки, кастрюли, сигареты, бритвенные лезвия, были представлены в полном объеме в любой лавке или магазинчике. Все сверкало и блестело, было лучше упаковано и привлекало потенциального покупателя. Только цена кусалась и нам с нашими несколькими долларами, казалось несбыточной мечтой, когда-нибудь приобрести весь этот ассортимент. Наш незамысловатый товар не блистал яркостью обертки, а подкупал ужасающе низкой ценой по сравнению с турецким ширпотребом. Все у нас скупалось за бесценок, но этот навар значительно превышал реальную стоимость приобретенного в России товара. Выручив несколько сот долларов от продажи можно было купить несколько кожаных курток, в лёт уходивших в России.

В это время и наступила золотая пора российской таможни. Раньше они больше прозябали и умирали от безделья на своей работе. А тут пошел поток челноков, старающихся незаконно провести большее количество валюты.

До 1991 года, чтобы попасть в «за границу», надо было пройти несколько комиссий в парткоме и райкоме партии, иметь отличную характеристику, заверенную тремя подписями в лице директора предприятия, секретаря парткома и председателя профсоюзного комитета. На любой из комиссий могли запросто завернуть кандидата для поездки «за рубеж». Престарелому члену партии мог просто не понравиться твой внешний вид. Незнание судьбоносных решений одного из съездов КПСС, приводило в дрожь и в смятение членов партийной комиссии. Даже анкеты заполнялись разные. Для поездки в страны социалистического лагеря одного типа, а в капстрану, анкета была совершенно другой, более развернутой, где нужно было указать место рождения не только свое, но и родителей. Существовал и график посещения заграницы. В соцстраны через год ты имел право выехать повторно, а в капстраны, если ты единожды там побывал, мог больше и никогда и не попасть. Все зависело от того, какую на тебя характеристику накатал представитель Комитета Государственной безопасности, обязательно присутствовавший в каждой туристической группе, контролирующий поведение каждого и повидавший на халяву весь мир, в целях безопасности Советского государства. Правда, они все считали себя на работе, в ответственной командировке. А то, как же, ведь надо было следить, чтобы все ходили стадом, группой не меньше, чем по трое человек и не дай бог, заглядывались бы на обнаженных девиц в порнографических журналах или посещали кинотеатры с порнопродукцией.

Денег на поездку выделяли в то время мало, считая, что нечего туристу покупать заграничные шмотки. В соцстрану давали сто рублей, а в капстрану, аж целых тридцать рублей, что в переводе на валюту соответствовало почти пятидесяти долларам.

После беспросветных унижений за границей советских туристов, наступила перестройка и покатился полноводный поток челноков в братские социалистические страны: вначале в Польшу, потом в Монголию, и затем уж в Турцию. Потом Монголия со своим ширпотребом отпала, и ее место занял Китай, откуда вывозили товар целыми «КАМАЗами». Рынок огромной страны наводнили дешевым ширпотребом: турецкими куртками и дубленками, польскими кофточками, тайваньской бытовой техникой и кроссовками «Абибас», сработанными в Китае.

Мне уж так подфартило, что в 1991 году я успел побывать в феврале месяце в Греции, по профсоюзной путевке, пройдя строгий отбор. Из всей группы лишь только я был медиком, а остальные являлись работниками торговли, от простого товароведа до директоров магазинов. Вообще вся группа представляла товарищей, сидящих на дефиците, и меня, вставляющего зубные протезы всему городу Омску. Отбор был строгий, много кандидатов отсеяли, а мы, пройдя через все партийные комиссии, благополучно выехали за рубеж. Не успели обратно вернуться, как уже в мае Борис Николаевич Ельцин открыл все российские границы. Не повезло одному руководителю группы, начальнику отдела из Обкома Партии. В апреле 1991 года повез туристическую группу в Грецию, прокатался с туристами десять дней по стране и вот уже прямо перед отлетом в СССР, поблагодарил всех и объявил, что остается в Греции на постоянном месте жительства. Сбежал из СССР, а через месяц все границы открыли, и скоро не стало ни Обкома, ни самого государства. Езжай куда хочешь и вези и продавай, сколько хочешь. Народ кинулся в Польшу продавать все отечественные бытовые приборы – утюги и мясорубки, в Монголию – кирзовые сапоги и солдатские ушанки, а в Турцию все, что только можно было купить в миг опустевших российских магазинах. Но в основном везли золото, а также советские ордена. Потом уже в ювелирных лавках Трабзона можно было увидеть в витринах в большом ассортименте российское золото и ордена Ленина и Трудового Красного Знамени. Отличное советское золото турки скупали за бесценок, а потом из него делали свои незамысловатые янычарские украшения и продавали уже по другой цене, нам же российским челнокам.

Тут как раз премьер Павлов провел своеобразную денежную реформу, под видом борьбы с нетрудовыми доходами, а в 1992 году цены отпустили и они взлетели до немыслимых высот. Повсюду в городах стояли на базарах толпы людей и осваивали новую специальность продавца. Деньги обесценивались так стремительно, что превращались в течение года в ничего не стоящие бумажки.

Мне ничего не оставалось делать, как забросить свою любимую ортопедию и отправиться в Турцию за кожаными куртками, зарабатывая свой первый капитал.

В Турцию можно было попасть двумя путями. Морским путем через Абхазскую таможню, и автобусом через Аджарскую. Был еще отдельный путь небольшим пароходиком из Сочи, с прохождением таможни в Гаграх или Батуми. Тут уже сам капитан выбирал, к какому порту пристать. «Туристы» сразу смекнули, на какой из таможен меньше собирают дани и в зависимости от зверства отдельных таможенников, устремлялись через разные пограничные посты. Пока в городе Сочи местные власти организовывали пограничную зону и таможенный терминал, основная масса челноков, с регулярностью один раз в две недели барражировали из России в Турцию.

Но тут началась война в Абхазии. Проехать стало невозможно через эту республику, и пошел основной поток через город Сочи. Если в Закавказских республиках брали по минимуму за проход границы, то в Сочи работали по установленной таксе. 100 долларов с человека, если багаж не превышал двух сумок, ну а если больше, то кому уж как повезет. Стали разрешать провозить большую сумму долларов, но все это граничило с опасностью конфискации. Никаких пластиковых карточек не было и в помине. Прятали во всевозможных потаенных и укромных местах человеческого организма, особенно в этом преуспели женщины. Таможенники, как рентген всех насквозь просвечивали и безбожно конфисковывали запрятанную валюту.

Если Москва и Сочи придирались к каждой загогулине в справках по продаже валюты (тогда еще не было единого образца), и раздевали догола, то на Кавказе можно было провести хоть золотого слона. Плати лишь только деньги.

В этом плане особенно преуспели абхазские и аджарские таможенники. Ты можешь, сколько хочешь провезти валюты, но обязан за все платить. Заранее, к группе туристов подходил кто-нибудь из команды парохода и предлагал свои услуги при прохождении границы. По списку собирались деньги и куда-то отдавались. Самое интересное, что все, кто сдавал деньги, спокойно, чисто формально проходили границу, а те, кто не сдал, подвергались «шмону» по полной программе. Ведь нарушений в провозке через границу вещей можно найти сколько угодно. Никто не знал, что и в каком количестве можно провести. Это уже значительно позже, установили туристические фирмы особый сбор за прохождение границы, и эта сумма сдавалась прямо на таможне нужным людям.

Раз и мы были подвержены очень сильной проверке таможенниками. В основном они искали лишние доллары и золотые вещи, не заявленные в декларации. Наша группа из пяти человек спокойно начала движение через пограничный пост в городе Сочи, но тут нас всех в полном составе завернули на личный досмотр. У меня все было в норме, а вот у одной из наших женщин, доллары были припрятаны в самом надежном женском месте, откуда ее и заставили их вытащить. Если же сам лично не отдавал деньги, то приглашали на гинекологическое кресло, где работал врач-гинеколог.

Так два года и проездил российский доктор, со степенью кандидата медицинских наук и высшей врачебной категорией, вместе со своими друзьями, профессорами и доцентами, ведущими и главными специалистами по своей специальности в Омске в Турцию. Старались не афишировать свою настоящую специальность, поначалу даже было немного стыдно, что чем приходится заниматься. Но стыд прошел, все уже друг друга знали. Весь контингент челноков преимущественно имел высшее образование, и только изредка попадали не нашего круга «челноки».

Весь привезенный товар мигом раскупался в России, рынок же был абсолютно пустой, а мы вновь отправлялись торговать всем российским хламом уже не только в Трабзоне, но и в Стамбуле. Турецкие таможенники очень снисходительно относились к нам. Особо ничего и не проверяли. Заплатил 10 долларов за визу и иди на все четыре стороны. Ты свободный человек и можешь себя вести, как тебе нравится. Все это было в диковинку, нет ни руководителя группы, ни представителя КГБ, никого. Поначалу все мерещилось, что нас будут вербовать работать на заграничную разведку и требовать продать все секреты родины. Но никто нами не интересовался, и никому мы были не нужны. Иди на базар, заплати копейки за вход и торгуй, сколько душе угодно. И торговали…

Однажды даже сумели продать пачку презервативов старому аксакалу, спустившемуся с гор, который, заинтересовавшись красочной упаковкой, купил ее, подумав, что это жевательная резинка. Через несколько минут вернулся, весь злой и бросил пачку нам под ноги. Старый турок возмутился, когда разорвал упаковку и увидел резиновое колечко, аккуратно свернутое и ожидающее своего прямого назначения.

• Ахалай, махалай… Тыр…. пыр, мыр, дыр, карака - кака! – только и поняли мы из его озлобленной речи. Да его красноречивый жест о бесполезности данного предмета личной гигиены в его горном селении, завершал тарабарский монолог.

Без перевода было ясно, что этот товар ему не нужен, пришлось вернуть турецкие лиры, но упаковку уже нельзя было заклеить и чтобы не пропадать добру, надули сие резиновое изделие и в качестве благотворительной помощи подарили проходящему турецкому ребенку в виде воздушного шарика.

В этот период времени резко начала набирать обороты еще одна древняя профессия. Торговля своим телом. По сей день задумываюсь, как это турецкие полицейские мигом выхватывали из толпы представительниц этой древнейшей профессии и отсеивали от основной массы челноков. Придет целый пароход с туристами-челноками, и из этой громадной массы народа 2-3 девушек, обязательно отведут в сторонку. Пока мы, проходим турецкую таможню, этих красавиц уже загружают в машину и везут в неизвестном направлении.

Турция первая помогла российским гражданкам широко развернуть проституционную деятельность на берегах Босфора, ранее только встречающуюся при столичных гостиницах, и в основном именуемая на просторах России простым русским словом - блядство. Это сейчас все стало привычным явлением, но тогда вначале девяностых годов это распространенное явление не было столь уж распространенным. И отрабатывали советские «Наташи» по полной программе в многочисленных турецких борделях.

Но вскоре в России кончились все сковородки и резиновые лодки с кастрюлями. Началась приватизация. Уже было невыгодно стоять на стамбульском базаре и торговать по мелочи. Российское государство полностью разрешило провозить валюту через границу, кто сколько может. Только для этого необходимо было иметь справки о приобретении валюты в банке, а не с рук у перекупщиков. Почти все банки продавали валюту, но не все обменные пункты имели право выдавать справки о приобретении валюты. Это была чисто российская финансовая уловка. Ты спокойно приобретаешь доллары в обменном пункте по самому выгодному курсу, а тебе выдают справку, с печатями, но по которой таможенники не пропускают через границу. Дескать, она не соответствует положенному образцу. У тебя два варианта: или ехать в центральный офис банка, где тебе по «филькиной» справке выдадут настоящую, или сдать тут же в аэропорту всю валюту в обменном пункте и получить свои же деньги по сильно завышенному курсу. Если ехать в центральный офис из аэропорта, то просто можно опоздать на рейс и остаться в Москве. Можно было дать взятку таможеннику, но здесь велика была возможность попасть под таможенную операцию «За чистоту рядов» и оказаться в числе взяткодателей.

На этой огромной разнице и наживались аэропортовские обменные пункты Внуково и Домодедово. Да и сейчас, когда везде выдают настоящие справки, курс продажи доллара в аэропорту сильно завышен, а курс покупки сильно занижен.

Скорее всего, у обменных пунктов с таможенниками была договоренность, и они сидели на небольшом проценте, уж слишком много туристов-челноков отправляли таможенники в обменные пункты.

Туристические фирмы посылали многотонные «ИЛ –86»-е, заполненные под завязку туристами. За 250 долларов покупался тур и чартерным рейсом, на 3-4 дня отвозили в Стамбул. Здесь уже отоваривались по полной программе и в зависимости от количества валюты, каждый набивал огромные мешки турецкой мануфактурой.

Россия полностью оделась в кожу и предмет острого дефицита дубленки, стали таким же обычным явлением, как черные драповые пальто «Прощай молодость!» В это время только ленивый не побывал за границей. Каждый из россиян сумел приобщиться к быстрому обогащению через торговлю. Все сразу начали выполнять наказ Ельцина: «Торгуйте, сколько хотите и как хотите!» У одних торгашеский дух переломил основную специальность, а другие, попав под каток таможни или бандитов, сами прекратили торговать и вернулись к своей работе.

Кто же сумел снять первые сливки денежного накопления путем продажи зарубежного неликвида, быстро открыли свои магазины и, забросив свою первую специальность, стали настоящими профессионалами в торговле.

Советская власть приказала долго жить и к 1995 году во многих местах власть как таковая просто не работала, а уголовный кодекс подменялся понятиями бандитов. Все торговые точки облагались налогами рэкетиров. Постоянно кого-то убивали, люди гибли в автомобильных катастрофах. «Тибет», «МММ», «Хопер» уже достроили свои пирамиды, а руководители их подались в бега. Леня Голубков снова стал халявщиком и уже никто не мечтал купить жене сапоги.

В это время и стали появляться первые частные стоматологические клиники.